Пилапанец

[11-00]

Самая первая редакция, сохранилась чудом на забытом всеми форуме stranitsi.ucoz.ru/forum/11-95-1 потому лишь, что я не имею доступа к удалению записей
Больше рассказа нигде нет

Номер 4
ПИЛАПАНСКИЙ ТИГР
- Вы видели когда-нибудь хромой циркуль? А пьяный карандаш? Нет? А хотели бы увидеть? Да не смотрите так испуганно – я не сумасшедший. Думаете, если я говорю непонятные вещи, то тронулся умом? Нет, хотя в этой дыре недолго и тронуться.

Он действительно походил на сумасшедшего – этот странный старик, который пять минут назад сел за мой столик. В одной руке он держал ополовиненную кружку с темной жидкостью и время от времени прихлебывал из нее. Судя по тому, как неторопливо он это делал, я решил, что старик засел здесь надолго.
- Да, - продолжал он после небольшой паузы, - Иногда вещи являются не тем, чем кажутся.… Но не мне это говорить. Вы вот, небось, сидите сейчас и думаете: что за белиберду несет старик? Не отнекивайтесь, еще недавно я и сам бы так подумал. Но после той истории я стал умнее, и не удивлюсь, если узнаю, что на свете есть карандаш, которому преподносят выпивку…
А история была странная, если не сказать больше. Слышали о пилапанском тигре? Конечно, он не так знаменит, как моханский людоед. Здешние джунгли кишат тиграми, но пилапанский был особенным. Я убил его в позапрошлом году.
- Так вы охотник? – невольно вырвалось у меня. Мой собеседник меньше всего походил на охотника: грязные, давно не мытые волосы, многодневная щетина на щеках. Его китель выцвел под солнцем до бурого цвета.
Старик смерил меня презрительным взглядом.
- Да, охотник. Если я сижу тут с вами и чешу языком, это не значит, что я не охочусь на тигров. Я убил больше пятидесяти штук, и в числе их – пилапанца. Но эти дураки чиновники не захотели мне верить. И знаете, почему? Потому что я не мог показать им труп тигра: пилапанец был для местных туземцев чем-то вроде божества, и они выкрали его. Не знаю, что они сделали с тигром – сожгли, закопали или набили чучело, но с тех пор я его не видел. А ведь я мог сделать из него сенсацию, если б мне не помешали. Ученые вырывали бы у меня из рук этого тигра, мое имя могло войти в книги. Я стал бы знаменитым, а вместо этого сижу в этом вонючем баре и пью дешевое вино!

Старик вздохнул и уставился на свою кружку, потом сделал глоток и продолжил:
- Время у вас есть? Тогда расскажу лучше все по порядку. На самом деле пилапанский зверь вовсе не был тигром. Это был какой-то новый вид животного – ученые даже не слышали о таком! Я не успел толком узнать, похож ли он на тигра, а потом туземцы украли его труп. Но вот следы, которые он оставлял у ручьев и в оврагах, немного смахивали на тигриные.
Зверь появился в этих краях четыре года назад, в апреле. Никто не знал, откуда он взялся, скорее всего, пришел из джунглей, где нормальному человеку нечего делать. Он поселился в долине, которая раскинулась между двумя деревушками: Чамлитом и Пилапани, и начал собирать с них дань скотом. Овцы, коровы, телята, деревенские собаки – тигр охотился на них. Это была хитрая зверюга – из осторожности он насыщался от добычи только один раз, потому и убивал в пять раз больше того, чем это делает обычный тигр.
Когда я услышал о нем – случайно, из разговора двух крестьян на базаре – тигр уже целый год жил в долине. За это время он осмелел, потому что туземцы по непонятной причине даже не пытались на него охотиться. Наоборот – они считали его божеством и стоически терпели убытки, которые зверь причинял их стадам. Думаю – если бы вместо овец он начал таскать детей – туземцы простили бы ему и это.

Как только я услышал о нем, тут же решил, что убью тигра. От крестьян было мало проку – сначала я обратился к ним с вопросами, но они сделали вид, что не понимают, о чем речь. «Что вы, саиб, разве мы говорили о тигре? Может, и упомянули – в этих краях живет много тигров» - так примерно они отвечали мне.
Забыл сказать – я приехал в страну сравнительно недавно, раньше жил в Индии и именно там убил большинство своих тигров, избавив местное население от набегов хищников. Индийцы всегда охотно помогали мне и рассказывали о случаях, когда им приходилось видеть тигров. С таким открытым нежеланием помогать мне я столкнулся впервые.

Как бы то ни было, но через несколько дней я приехал в Пилапани. Крестьяне встретили меня без особой радости, и первое время всячески уклонялись от расспросов, а староста – тот вообще сделал вид, что впервые слышит о тиграх. Но пять дней спустя, когда я нашел неопровержимое доказательство – убитого и спрятанного в кустах оленя-аксиса – крестьяне неохотно признали, что тигр все же существует. Но они наотрез отказались сотрудничать со мной, как и жители Чамлита. Мне приходилось полагаться только на помощь моего слуги.
Убитый аксис был найден недалеко от деревни. Мне не понравилось, что тигр осмелел и подходил близко к человеческому жилью. Впрочем, тот факт, что олень был спрятан, говорил - зверь изменил своим привычкам и потерял былую осторожность.
В ту же ночь я устроил засаду. Притаившись неподалеку с винтовкой, я приготовился к долгому ожиданию – тигр мог вернуться к убитому оленю через несколько дней. Набеги, которые он совершал на стада крестьян, и его странные привычки привели к тому, что в обеих деревнях осталось очень мало животных, да и те хорошо охранялись. Тигр переключился на диких буйволов, аксисов и кабанов. Но добыть их было гораздо труднее, чем коров и овец, и тигр стал возвращаться к своей добыче.

В засадах приходится сидеть не шевелясь и чутко прислушиваться, потому что зверь может появиться в любую минуту. В Индии я часто устраивал засады на тигров, и мне не представляло особого труда провести в них несколько ночей.
Аксис лежал в кустах на открытой поляне. Зверю было трудно подкрасться к нему незамеченным, я же выбрал такую позицию, чтобы видеть всю поляну как на ладони. И вот, после четвертой ночи, проведенной без сна, когда я был готов признать, что тигр оставил добычу, он явился. Я не спал, но все-таки не увидел тигра, а наутро бок оленя был обглодан, и на шкуре виднелись свежие следы когтей.
Итак, тигр был здесь. Он приходил и пировал возле своей добычи, а я, не сомкнувший глаз всю ночь, не увидел его. Как такое случилось, я не мог объяснить. Однако, полный решимости, решил продолжать засаду.
На следующую ночь тигр явился снова. Я опять не заметил его прихода, но увидел, как одна нога оленя шевельнулась. Луна скрылась в облаках, и на поляну спустилась тьма, мешая что-либо разглядеть. Сидя в кустах, я напряженно всматривался, и через минуту опять увидел движение. Сомнений не был: тигр, распластавшись на земле, терзал тушу аксиса, которая закрывала хищника от меня. Дождавшись, когда нога оленя приподнимется над землей, я выстрелил.
Это был выстрел наудачу, я не видел, куда стреляю; но раздавшийся рев подсказал мне, что пуля нашла цель. Тигр сразу же исчез в джунглях. Не имело смысла его преследовать ночью и тогда, когда я понятия не имел, тяжело или легко он ранен. Сидеть в засаде тоже не стоило – тигр больше не вернулся бы на поляну. Я вышел из кустов и подошел к оленю.
Зажженная спичка осветила его тушу и множество отпечатков тигриных лап. На траве не было следов свежей крови, и я понял, что пуля только слегка оцарапала зверя. Это был первый и единственный случай, когда мне удалось ранить пилапанца.

Потом началось что-то непонятное. Я уже говорил, что туземцы считали зверя божеством. Они приписывали ему ум, хитрость и чуть ли не человеческий интеллект. Сначала я с усмешкой относился к подобным утверждениям, но впоследствии и сам готов был признать за тигром странные способности.
Ночи напролет я сидел в засадах, ставил на него ловушку за ловушкой – а он с легкостью уходил от них. Много часов провел я в джунглях с винтовкой, не снимая пальца с курка, выслеживая тигра. Следы его лап встречались мне повсюду, иногда совсем свежие: на мокром песке ручьев, на дне оврагов.
Помню, когда я в первый раз увидел их рядом с аксисом, то сразу понял, что имею дело с новым, неизвестным мне животным. Потому продолжал преследовать тигра – я предвидел, какой фурор он может вызвать в ученом мире.
Целый год я гонялся за ним по всей долине, и весь год тигр уходил от меня. Ни разу за это время мне не удалось его увидеть, хотя однажды (я мог поклясться) он наблюдал за мной, спрятавшись неподалеку в кустах. Я физически ощущал на себе его пристальный взгляд. Но, сколько не всматривался в окружающие меня джунгли, так ничего и не заметил.

Если тигра не трогать, он не нападет первым. Пилапанец не был исключением – сколько я не гонялся за ним, он всегда предпочитал уходить от меня. Не знаю, почему он не покинул долину, где ему не давали покоя. С востока и юга долину окружали довольно высокие холмы, и тигру, наверно, было нелегко их преодолеть. Но с севера вплотную подступали девственные джунгли. Оттуда зверь пришел, но, по какой-то непонятной причине, не хотел туда возвращаться. Так мы и кружили по долине: тигр уходил, я гонялся за ним, а жители обеих деревень наблюдали за нами.
И старик принялся долго и с увлечением рассказывать, что он предпринимал для поимки зверя - как сидел в засадах рядом с подстреленными кабанами и буйволами, выкапывал ловчие ямы у водопоев. Он рассказывал, что тигр часто подходил к оставленной для его добыче, но каким-то непостижимым образом избегал встречи с охотником. Я слушал, удивляясь тому, каким упрямым может быть человек, чтобы добиться своей цели.

- Прошел целый год, - продолжал старик, - К концу этого срока вымотались и я, и тигр. Я начинал подумывать о том, чтобы бросить свою охоту, и готов был поверить, что это сатана принял облик зверя, чтобы обдурить меня – как вдруг однажды утром мой слуга прибежал с известием, что одна из ловчих ям у водопоя сработала. Помните, я говорил, что из всех людей только мой слуга согласился мне помогать? Так вот, он услышал эту новость от крестьян, которые два дня назад шли мимо моей ямы и заметили, что в ней кто-то сидит, и тотчас сообщил ее мне. По его словам, крестьяне побоялись приблизиться к яме, но кинули туда камень. Раздавшийся через секунду рык уверил их, что там сидит тигр. Это мог быть только пилапанский зверь: следов других тигров я не встречал за все время пребывания в долине.
Итак, захватив ружья и еду, мы со слугой отправились к ловушке. С нами пошли несколько крестьян из Пилапани – с какой целью, я догадался позднее. А тогда я был рад – сильные мужчины могли понадобиться мне, чтобы достать тело тигра и принести его в деревню.
Мы пришли к яме только на следующий день днем. Стояла тишина, и даже несколько брошенных в яму камней не нарушили ее: тигр или затаился, или умер от жажды. Туземцы отказались подходить ближе, и только я со слугой подошли к самому краю и заглянули вниз. Ловушка была пуста.
Вы не сможете понять разочарование, которое охватило меня при виде пустой ямы. Ловушка сработала, но тигра в ней не было. Он опять меня перехитрил – при мысли об этом во мне поднялось бешенство. Как он удрал, я не мог понять: стенки ямы были отвесными, и на них не было следов когтей. Я громко выругался.

Тут мой слуга допустил оплошность - слишком близко подошел к краю, или слишком низко наклонился, пытаясь увидеть зверя. Он поскользнулся, и, чтобы не упасть, обеими руками ухватился за куст, росший на краю ямы. При этом он выпустил из рук винтовку, и ружье упало вниз.
Секунду он с сожалением смотрел на винтовку – она стоила несколько фунтов и была моим подарком, - потом, сказав: «Я достану ее, саиб», взял прихваченную нами веревку, привязал ее к дереву и стал спускаться в яму.

Старик снова замолчал и несколько секунд смотрел на остатки жидкости в своей кружке, словно раздумывая – допивать их или нет. Потом, не отрывая взгляда, спросил:
- Вы читали Бирса?
- Э-э… нет, вроде, не читал, - пробормотал я, раздумывая, какое отношение имеет Бирс к его рассказу.
- А я читал. Правда, только после всей этой истории, иначе бы сразу догадался, что за зверь был этот пилапанец. Не могу только понять одного – неужели Бирс знал о нем? Как? Слышал легенду и решил написать рассказ?
Вижу, вы в недоумении. Ничего, сейчас все поймете. Видите ли, тигр… он никуда не исчезал, он все время был там, внизу – в яме… ополоумевший от солнца и жажды.… И когда мой неловкий слуга начал спускаться – чуть ли не на голову хищнику – тигр подпрыгнул и схватил его за ногу.
Бирс писал в своем рассказе о звере, цвет которого человеческий глаз не в силах был различить. Пилапанец и был этим зверем.

Старик допил остатки вина и продолжал глухим голосом:
- Тигр схватил моего слугу за ногу и стащил его вниз. Бедняга кричал так, что у меня заложило уши, но я ничего не мог поделать – я не видел тигра, и не знал, куда стрелять! Все, что я видел: это как на его теле распарывается кожа и появляются наносимые клыками раны. Глядя на эту картину, я впал в оцепенение – именно тогда я понял, что тигр невидим.
Через минуту крики стихли, изуродованный труп слуги неподвижно лежал на дне ямы. Стряхнув с себя оцепенение, я схватил винтовку и, целясь то в один угол ямы, то в другой, стал посылать туда пулю за пулей. Как автомат, я преломлял ствол, вставлял новый патрон и стрелял, пока не израсходовал весь запас патронов.
Я убил тигра – иначе не могло и быть. Ни одно живое существо не выжило бы под таким градом пуль.
Прекратив стрельбу, я несколько минут прислушивался, но из ямы не доносилось не звука. Подозвав крестьян, я приказал им вырубить из дерева тонкий шест и принести сюда. Опустив шест в яму, я нашарил тело тигра.
Не буду рассказывать, как крестьяне доставали тела несчастного слуги и пилапанца. Обратный путь занял больше времени, ведь нам пришлось тащить груз.… Но вот, наконец, мы подошли к деревне.

Как только тигра внесли в дом, в котором я жил, и положили на стол, я, дав быстрые распоряжения насчет похорон слуги, занялся хищником. Я ощупывал тело тигра и делал записи в блокноте. Позже я показывал их как доказательство того, что тигр существовал на самом деле, но чиновники поднимали меня на смех.
Вы не представляете, что значит знать, что перед тобой лежит невидимый зверь. Смотришь – пустой стол, а стоит протянуть руку, как ощущаешь под пальцами застывшие мышцы и густой мех. Помниться, я подумал, что стоит снять с тигра шкуру.
Ощупывая зверя, чтобы лучше понять его форму, я наткнулся рукой на соски. Пилапанец, оказывается, был самкой.
Только я записал это в блокнот, как на улице вдруг раздались громкие крики. Я выглянул из дома, чтобы понять их причину, и ко мне тут же подбежал молодой туземец. Он быстро произнес на ломаном английском:
- Саиб, поспешите, он сейчас убьют друг друга!
Я посмотрел туда, куда он указывал рукой, и откуда неслись громкие крики, и увидел, что на площади посреди деревни происходит драка. Дрались двое.
Я поспешил к ним и с помощью нескольких сильных мужчин разнял драчунов. Они не успели нанести друг другу никаких повреждений, только стояли и тяжело дышали. Когда я обратился к одному из них с расспросами, оказалось, что он не говорит по-английски. Второй туземец в это время убежал, и не было смысла пытаться разыскать его в толпе.
Я вернулся в дом и снова взял блокнот. Протянув руку, я ощутил под пальцами пустоту. Тело тигра исчезло.
Я тут же понял, почему двое туземцев затеяли драку на площади – им надо было выманить меня из дома, чтобы беспрепятственно унести мертвого тигра. Я отсутствовал всего четверть часа, но, к сожалению, во время драки не смотрел в сторону дома. Этих минут хватило, чтобы туземцы забрали тело пилапанского тигра.
Взбешенный, я выскочил на улицу и помчался на площадь, чтобы разыскать драчунов. Но толпа уже поредела, многие разошлись, и я, сколько не искал, не нашел тех туземцев. Я обратился с угрозами к старосте, приказав ему разыскать воров, но он сделал вид, что не понимает меня. Можете понять мое тогдашнее состояние – у меня из рук уплывала сенсация, а я не мог ничего поделать! В бешенстве я пробовал угрожать туземцам, но их угрюмые лица и численное превосходство вскоре заставили меня оставить угрозы.
Меня сводила с ума мысль о том, что тело тигра могло находиться в нескольких шагах, даже в кустах, которые росли вокруг деревни. Но заросли были такими густыми, что я мог обыскивать их целый месяц. Потому мне пришлось смириться с потерей.
Через несколько дней ко мне подошел староста и, пряча глаза, заявил, что я должен немедленно покинуть Пилапани. У них, видите ли, настало время проводить какой-то обряд, на котором не должен присутствовать белый человек. Я сильно подозревал, что обряд этот связан с похоронами их божества – пилапанца, но не мог ничего сделать. С тяжелым сердцем я, сопровождаемый несколькими воинами, покинул деревню и уехал в ближайший город.

- Вот и вся история, - старик поскреб щетинистый подбородок, - Здорово она меня подкосила. Я превратился в ту развалину, которую вы сейчас видите перед собой. Год, проведенный в непрестанной охоте на тигра, дал себя знать: я свалился с приступом лихорадки, подхваченной мною в джунглях. Потом, когда я вылечился, не имело смысла снова ехать в Пилапани – тигра уже не было, туземцы что-то сделали с ним. Понимаете, такой шанс выпадает только раз в жизни…. Слава и деньги были почти в моих руках, но эти идиоты все мне испортили. Впрочем, небольшой шанс все еще остался. Помните, я говорил вам, что тигр был самкой? В ее сосках не было молока, но я могу поклясться, что она уже рожала. А значит, где-то должен быть тигренок.
Он выхватил из кармана грязный клочок бумаги, оказавшийся при ближайшем рассмотрении картой, начерченной вручную, и расстелил его на столе, между кружек.
- Вы не нуждаетесь в деньгах, я вижу, потому хочу предложить сделку. Здесь я нарисовал приблизительно местность… Экспедиция – всего одна охотничья экспедиция в джунгли, которые находятся на севере этой долины, позволит получить такую сенсацию! Я все организую сам, вы только заплатите, договорились?
Я решительно покачал головой, и отодвинул карту от себя.
- Нет.
Сказано это было так решительно, что огонек азарта, вспыхнувший было в глазах старика, медленно угас. Он опустил голову и попросил:
- Ну,… тогда угостите старика бутылочкой виски…
Это я сделал с радостью, купив ему самый лучший виски, что был в этом баре: удовольствие, которое я получил от его истории, стоило того. Он довольно улыбнулся и рассыпался в благодарностях.